Луну встроят в бизнес-план

За все постсоветское время с окончания программы "Энергия-Буран" в России не проводилось практически никаких претендующих на новизну работ в сфере авиакосмических систем. По мнению участников прошедшего VI международного форума инновационных технологий InfoSpase, сегодня, чтобы преодолеть эту ситуацию, российской авиакосмической отрасли нужно сосредоточиться на создании новых перспективных двигателей, широком применении новых материалов, пересмотреть существующую программу гражданского авиастроения в сторону расширения линейки производимой техники. Необходима и выработка долгосрочных амбициозных стратегий космических исследований. Председатель совета директоров научно-производственного предприятия "Аэросила", член Комитета по безопасности полетов Союза авиапроизводителей России Александр Книвель проиллюстрировал ситуацию в российском авиапроме примером с уникальным транспортным самолетом "Мрия", который существует в единственном экземпляре на Украине, и его двигателями Д-18 производства запорожского предприятия "Мотор Сич". Сам самолет мы можем повторить довольно легко, потому что он фактически является развитием "Руслана", который делался в Ульяновске. Но настоящая проблема - это двигатели. В России сейчас нет двигателя в гражданской авиации мощнее 18 тонн. А сегодня нам нужен 30-35-тонник, даже Д-18 уже мал для этих задач. Создание двигателя на 35 тонн для России становится задачей ее национальной безопасности, потому что иначе мы не сможем создавать большие транспортные самолеты для ВВС и для воздушно-десантных сил, если у нас не будет такого двигателя. Александр Книвель отметил и крайне сложную ситуацию в отечественном гражданском авиастроении, прямым следствием которой является тот факт, что в прошлом году 95% пассажирооборота российских авиакомпаний был выполнен на иностранных самолетах. Причиной такого положения он назвал низкое качество ранее принимавшихся в России государственных программ развития гражданской авиатехники. Одним из их наиболее слабых мест, по его мнению, был тот факт, что в них всегда закладывалось наличие в какой-либо рыночной нише лишь одной модификации самолета. - Если делать один самолет в одной нише, авиакомпании не будут его покупать. Потому что мы попали в нишу между Embraer и Boeing с Airbus и делаем только один тип этого самолета, - подчеркнул он. - Потому будет там, допустим, Мексика покупать несколько бортов, еще два-три в Индонезии, что-то "Аэрофлот". А изначально должна быть нормальная программа, когда авиакомпании должны понимать, что, купив вот этот самолет на 100 мест, ей не придется переучивать на 200-местный самолет. Линии Boeing от 737 до больших размерностей, Airbus вообще от 318 до 321 всегда были. И если мы не будем делать самолеты в такой последовательности, ничего у нас не получится. Директор Института геохимии и аналитической химии им. В.И. Вернадского (ГЕОХИ) Эрик Галимов напомнил, что последним крупным межпланетным проектом России был "Фобос-Грунт", направленный на привоз образца грунта со спутника Марса. Работа над этими проектами велась почти 20 лет, но результат был провальным. Важнейшей причиной этого провала Галимов назвал отсутствие в России центра, на который можно было бы возложить ключевую ответственность и руководство в работах по исследованию Луны и других планет. - Мы провалили все программы, потому что у нас за них ни у кого не было ответственности, - отметил он. - Все усилия как бы рассеивались в пространстве, не соединяясь вместе в какую-либо синергию. Эта опасность есть у нас и сейчас, если мы не поймем необходимости создания такой инфраструктуры, которая бы полноценно могла использовать наши усилия в этих космических лунно-планетных исследованиях, которые у нас запланированы и рассматриваются как приоритетные госпрограммы. Поэтому мне и кажется, что важно создать такой единый ответственный институт. Эрик Галимов отметил, что сейчас в России между всеми причастными ведомствами достигнут консенсус о приоритете Луны в планетарных исследованиях. Он подчеркнул, что здесь важнейший, качественно новый шаг должен быть сделан с участием человека. Сейчас достигнут консенсус о приоритете Луны в планетарных исследованиях - Наверняка то, к чему мы в итоге придем, это использование Луны в качестве космодрома для исследования дальнего космоса, - заявил он. - На более обозримые перспективы есть несколько подходов к использованию Луны. Первый - это создание наблюдательных станций. Они могут быть разного назначения: это может быть дальний космос, астрофизические станции, наблюдение за Землей, в том числе моментальный прогноз катастрофических ситуаций. Одновременно с этим нужно начать пилотные эксперименты с использованием лунных ресурсов. Мы рано или поздно придем к необходимости использовать гелий-3 лунный для нашей энергетической программы. Но это будет, во-первых, нескоро, во-вторых, это все-таки связано с очень масштабными работами, которые нужно делать на Луне. Но в основе этих работ всегда будет стоять процесс дегазации лунного грунта, для того чтобы извлечь данный элемент. Но когда мы извлекаем гелий-3, мы в еще больших количествах извлекаем углерод, водород, мы легко можем получать кислород, то есть мы можем делать окислитель, топливо. Плюс мы имеем в очень удобной форме железо и можно развить металлургию. Там много алюминия - гораздо больше, чем на Земле, там много титана. Конечно, нельзя думать, что это сразу даст какие-то результаты, но именно так, шаг за шагом, будет обстоять процесс вовлечения Луны в хозяйственную орбиту Земли.