Надежно, как в швейцарском банке
Арье Зорин, глава представительства банка Cramer в России, — о швейцарской надежности, эффективности в эпоху пандемии, музыке и французском вине.
Собеседник
Арье Зорин, глава представительства швейцарского Banque Cramer в Москве. Космополит, родился в Одессе, но иммигрировал в 4 года в Израиль, затем в 12 лет — во Францию. Основную часть жизни провел в Европе. Владеет русским, английским, французским, итальянским языками, а также ивритом.
В рамках своей гражданской службы в 1993 году служил переводчиком посла Франции в Москве. Занимался адвокатской деятельностью в парижской коллегии, где на протяжении более 10 лет практиковал финансовое право и международные инвестиции в ведущих французских и британских юридических фирмах GideLoyrette Nouel, Ashurst, Herbert Smith.
В 2005 году Арье Зорин основал в Париже собственный бизнес Zorinlaw International по сопровождению инвестиций из России и СНГ в Европу, финансированию и управлению активами. В 2017 году присоединился к банку Cramer в Женеве, с 2018 года по настоящее время возглавляет его представительство в России.
Арье, как, по вашему мнению, швейцарский банк адаптируется к российскому менталитету?
Бизнес в «старой» Европе действительно сильно отличается от методов ведения бизнеса в России. В Европе, особенно в Швейцарии, все спокойнее, я бы даже сказал — скучнее. Большинство населения в Европе менее предприимчиво. Наш банк отличается тем, что двое из трех основных акционеров, являясь коренными европейцами, работают с Россией уже более 25 лет. Многие наши коллеги-швейцарцы тоже являются большими экспертами по взаимоотношениям с Россией, обладают глубоким пониманием российских бизнес процессов и прекрасно говорят по-русски. Все это помогает нам очень хорошо понимать российский менталитет и разговаривать с российскими бизнесменами на одном языке. И по сути, адаптация нам не нужна.
Например, европейцам свойственна более высокая степень осознания рисков, у них больше выбор инструментов инвестирования для обеспечения дохода в долгосрочной перспективе. В России все изменила перестройка, с тех пор все стремительно продолжает меняться. В силу молодости капитализма здесь больше пространства для изобретательности и предпринимательства, для рискованных проектов. Мы все это осознаем и каждый день с этим работаем.
А все-таки, чем Швейцария интересна для российского инвестора?
Швейцария — более безопасное пространство для тех, чьи капиталы находятся в зоне риска, как в России. Под этим я подразумеваю не уход от налогов, а разумную возможность для правовой защиты своих активов. Кроме того, в Швейцарии — одна из самых стабильных экономик в мире. Если говорить о банковской системе, банкротства швейцарских банков не происходило уже на протяжении 100 лет, и это ключевой показатель надежности. В России за последние 30 с небольшим лет произошли кризис 1998 года, банковская чистка 2014-го — это напрямую связано с эволюцией экономики страны и незрелой банковской системой.
Что делает швейцарскую банковскую систему безопасной?
Швейцарский финансовый регулятор — самый строгий из всех существующих. Он обязует все банки, даже самые маленькие, иметь двух аудиторов, которые контролируют и внутренние, и внешние операции — тем самым они демонстрируют потенциальным и действующим инвесторам прозрачность и легальность всех потоков денежных средств. В Швейцарии уровень безопасности и в маленьком, и в большом банках примерно одинаков. Интересы клиентов максимально защищены.
Private banking в Европе и России — в чем разница?
В Швейцарии private banking — это в первую очередь о сохранности своих активов, об управлении капиталом с горизонтом в несколько поколений. В России люди предпочитают долгосрочным вложениям быстрые деньги и связанные с ними риски. Поскольку краткосрочная выгода приоритетна, в российском private banking клиенту обычно сообщают цифры, которые могут реализоваться, а могут остаться обещанием. Философия банка Cramer — никогда не умалчивать о рисках, но это не значит, что мы ограничиваем наших клиентов. Например, по итогам 2019 года, наш самый консервативный портфель заработал для наших клиентов в долларах 7,4%.
Почему вы решили выйти на российский рынок в разгар санкций?
Банк Cramer имеет более чем 300-летнюю историю и опыт работы на разных рынках. В 2017 году было принято решение открыть представительство в Москве. Принимая во внимание комплексную, правовую и налоговую обстановки, меня назначили главой представительства, в частности благодаря моему 20-летнему международному адвокатскому опыту.
Сегодня мы работаем не только в Москве, но и в регионах: в России достаточно пространства для развития банковской деятельности, в том числе в сфере малого и среднего бизнеса. Даже если санкционные списки расширят, это не ограничит возможности для роста. ЦБ России положительно отнесся к инициативе и оперативно выдал аккредитацию.
Какая у банка Cramer существует практика в авиационном финансировании, и был ли лично у вас подобный опыт?
В течение более 10 лет частной практики я, как адвокат в области международных финансовых транзакций, во Франции занимался в том числе и финансированием private jets. Я координировал работу различных юристов в Англии, Швейцарии и в офшорных юрисдикциях, а также вел переговоры с банками. По общему правилу, private banking не осуществляет финансирование частной авиации, так же, как и не предлагает иной asset financing. Обычно private банки выступают организаторами таких сложных транзакций для своих клиентов. Например, private banking может в определенных ситуациях предложить клиенту бриджевое финансирование (зачастую в этом случае залогом служит существующий портфель клиента) или в отдельном порядке предложить эскроу-услуги. Также по запросу клиента private banking может рекомендовать своих партнеров, юристов и налоговых специалистов в различных юрисдикциях для содействия организации сделки.
Каковы ваши наиболее сильные аспекты в обслуживании клиентов?
В первую очередь, как бутиковый банк, мы исповедуем подход tailor made к каждому клиенту и к каждой сделке. Управление активами, консультации, рекомендации по инвестициям и доверительное управление осуществляются исключительно из Женевы. Наши результаты в 2019 году превысили мэйджорс. К тому же, в нашем головном офисе работает профессиональный комплайенс, для которого крайне важна наша юридическая компетенция в России. Мы работаем как private banking, но у нас есть глубокое понимание бизнес-механизмов страны. Я понимаю, что для клиентов важно открывать не только частные и корпоративные счета, но также и операционные. Кроме того, клиенту важно, чтобы private банк, в котором клиент обслуживается, открывал счета быстро, а также предлагал возможность диверсифицировать риски.
Какие вопросы вам приходится решать для желающих открыть счёт?
Банк не является налоговым или юридическим консультантом, но нам иногда приходится рекомендовать специалистов для решения вопросов или подтверждения важных для этого решения моментов.
А какие примеры подобных ситуаций вы могли бы привести, когда юристы показывали правильный путь — давали правильные рекомендации?
Их немало. Первый вопрос: «Могу ли я без проблем отправить средства со своего личного счёта в России на личный счёт в Швейцарии? Будут ли налоговые последствия?» Короткий ответ: «Да, можно, и нужно будет декларировать доходы в России». Также спрашивают: «Если я инвестирую в портфель консервативных облигаций или в золото, и вдруг мне нужны деньги, могу ли я ими распоряжаться?» Короткий ответ: «Да: либо продать, либо получить очень дешевый кредит на стоимость между 15% и 25% меньше портфеля». Часто также спрашивают: «Могу ли я открыть счет офшорной компании?» Короткий ответ: «Да, но надо соблюдать правила той страны, в юрисдикции которой открывается офшорная компания (например, часто требуется так называемое substance, то есть наличие полноценного офиса, сотрудников и настоящей деятельности).
Какие вопросы возникают в отношении автоматического обмена информацией?
Нас иногда спрашивают, как получается, что некоторые россияне не декларируют свои офшорные компании, в то время как уже действует и исполняется договор об обмене информацией. И государства России и Швейцарии уже обмениваются данной информацией, и что все бенефициары задекларированы в банке. По всей вероятности, они делокализировались и стали налоговыми резидентами другой страны. И это не просто приобретение второго паспорта. Мы, во всяком случае, строго соблюдаем все законы.
Арье, а что вы любите в своей работе больше всего?
Каждый день мы с вами делаем выбор, принимаем те или иные решения. Главная задача моей работы — поддерживать репутацию банка Cramer для владельцев российского бизнеса. Развитие бизнеса в России стремительно меняется, и под это необходимо подстраиваться, а значит, развивать, изучать новые возможности и сферы. Мне нравится, что каждый день я встречаюсь с интересными людьми, которые создают инновационные продукты, развивают различные направления бизнеса и открывают высокотехнологичные производства, и я развиваюсь вместе с ними. Наш банк дорожит своими клиентами и их доверием. Ответ на ваш вопрос очевиден: я люблю наших клиентов.
Чем вы занимаетесь в свободное от работы время? Какое у вас хобби?
У меня много интересов, в частности, я люблю музыку и вино. Я родился в музыкальной семье и в юношеском возрасте жил в Бордо в окружении самых изысканных винных шато. Вместе с моими родителями и братом я являюсь соучредителем фестиваля Rencontres Musicales Internationales des Graves, где на протяжении последних двадцати лет в июле проводятся концерты и Музыкальная летняя академия. Каждый концерт проводится в отдельном шато и завершается дегустацией вина в присутствии владельца этого шато. Президентом нашего фестиваля долгие годы был Мстислав Ростропович. Его преемником стал Максим Венгерв, который по сей день является его президентом.
А сейчас, в условиях самоизоляции, у меня появилось больше времени для моего нового хобби – кулинарии. Я гурман, и мне очень нравится находить и воплощать в жизнь рецепты новых, ранее неизвестных изысканных блюд.
Как изменился формат работы Cramer из-за коронавируса?
Банк готовился к удаленной работе уже с января, и когда в конце февраля она стала необходимостью, все сотрудники плавно перешли в режим работы из дома. Таким образом, сейчас проводится 100% операций. Что касается активности клиентов, то начиная с 9 марта, со дня падения на фондовых рынках, мы получали запросы от наших действующих клиентов на перевод денег в доллары и продолжаем их получать сегодня. У Cramer в ежедневном режиме работает аналитика, и мы каждый день получаем запросы от наших клиентов на покупку и продажу различных финансовых инструментов. Жизнь не замерла: обладатели крупных капиталов активно следят за происходящим. Несмотря на текущую ситуацию, мы находимся рядом со своими действующими клиентами в России и оперативно решаем все финансовые вопросы. Офис в России работает в полном объеме, так же, как и наши команды в Швейцарии.
