Джеймс Нобо: «Постановка для меня — это способ исследования мира»
Джеймс Нобо, режиссер и художественный руководитель театров Joburg Theatre, Roodepoort Theatre и Soweto Theatre в ЮАР, рассказал о том, как поставить спектакль в другой стране, преподнести вечные темы в актуальном формате и зачем идти на показ «Жюли» в Театр Наций.
— Джеймс, как вы пришли к идее поставить спектакль на незнакомом языке, в России?
— Для меня это важный и удивительный момент — соединение русского и южноафриканского искусства. Я руковожу тремя театрами в Южной Африке и мечтаю поработать с российскими артистами уже очень давно. Их возможностями я был впечатлен еще на этапе кастинга к спектаклю «Жюли», над которым мы сейчас работаем, и теперь, во время репетиций, я продолжаю восхищаться ими. Как режиссер я работал в Швеции, в Англии, в Нидерландах… Мне нравится практиковать международное сотрудничество — оно не только обогащает профессиональный и личностный опыт режиссера и артистов, но и способствует развитию искусства в целом.
Мне всегда казалось, что театр это не про языки – в театре мы зачастую обращаемся к хрестоматийным сюжетам, которые понятны всем. Я был на Авиньонском театральном фестивале четыре раза, смотрел спектакли на французском языке, которого я не знаю. Но как зритель я легко мог воспринимать сюжет и даже понимать персонажей. Самое главное — я видел руку режиссера, это и есть театральный язык. Южно-Африканская республика, как и Россия, очень разнообразная в национальном плане страна. У нас там так много официальных языков, которых я не знаю! В сущности, опыт работы с российскими артистами на русском языке — это то же самое, как если бы я остался в ЮАР и работал бы с местными артистами, которые говорят на незнакомом мне языке.
— А в чем выражается ваш театральный язык?
— Для меня как для художественного руководителя главное — это храбрость и готовность работать с разным материалом. Важно бесстрашно предлагать идеи, которые никогда ранее не ставились в театре, поскольку именно это помогает расширять границы нашего восприятия театра. Любая постановка для меня — это способ исследования мира. У меня был такой опыт: я курировал театральные проекты для девятнадцати городов Европы, что дало мне возможность взаимодействовать с актерами со всего мира. В рамках этого проекта я поставил свою собственную пьесу «Жажда», которая рассказывает о воде и наших взаимоотношениях с ней. Вода — универсальный ресурс, без которого мы не можем обойтись, и в то же время мы постепенно его теряем, у нас остается все меньше запаса. Эта тема — универсальна и актуальна, она затрагивает важные экологические и человеческие аспекты.
— Давайте поговорим о вашей новой постановке «Жюли» — каких драматургических находок нам стоит ждать на вашей сцене?
— Это произведение известно как пьеса «на троих». По сюжету, дочь аристократа Жюли от скуки заводит интрижку со слугой своего отца Жаном, который уже помолвлен на кухарке Кристине. Этот, казалось бы, невинный флирт приводит героев к драматическим последствиям. Помимо основных участников, в нашей версии вступает в игру коллективный персонаж – Хор, на манер античной драматургии, из шести человек. Он не принимает участие в конфликте и не влияет на сюжет, это незримый свидетель и внутренний судья. Мне было очень важно присутствие такого героя, ведь кем бы ты ни был в этой жизни, за тобой всегда кто-то наблюдает со стороны. Нам всем знакомо это ощущение социального вуайеризма. Что бы ты ни делал – хотя бы одна пара глаз наблюдает за тобой. Современному зрителю, живущему в век социальных сетей это должно быть особенно понятно. Тут я провожу параллель с философской доктриной, что жизнь каждого из нас является небольшой частичкой чего-то большего. Микрокосм каждого из нас – паззл общей картины мира.
А еще у нас есть два Жана – Василий Бриченко и Александр Новин. Исполнять роль они будут в разных составах, но на этапах репетиции каждый из них добавит что-то свое в общий рисунок роли героя. Это очень обогащающий опыт.
— Что бы вы хотели этим спектаклем сказать именно российской аудитории?
— Для меня эта пьеса особенно интересна тем, что она затрагивает важную тему классовых отношений. В ней отражается ситуация, когда одни люди воспринимают свою счастливую судьбу как данность, а другие, возможно менее счастливые по рождению, становятся мечтателями, полными амбиций и стремлений. Те, у кого обстоятельства складываются не в их пользу, вынуждены бороться за перемены и за осуществление своих целей. Поэтому особое место в пьесе занимают Жан и Кристина — лакей и кухарка. Мне кажется, это качество — вневременное и универсальное, оно присуще всему человечеству. В наших венах течет вечное недовольство настоящим и стремление к чему-то большему, к переменам и новым возможностям. С другой стороны, есть люди, живущие в своем собственном пузыре, не выходящие за его границы и не осознающие, что происходит за пределами их мира. Этот феномен, по моему мнению, наблюдается по всему миру и отражает важную сторону человеческой природы.
— То есть здесь вы проводите параллель между зрителем Стриндберга и вашим?
— В случае со стриндберговской «Фрекен Жюли» мне было интересно, как темы пьесы отражаются в сегодняшнем дне. В какой-то момент стало очевидно, что история классового неравенства уже не считывается зрителями так, как это было в конце XIX века. Да и сексуальная подоплека уже не кажется такой вопиющей. Даже про традиции ночи на Ивана Купала (а действие пьесы разворачивается именно в эту ночь) нужно как-то отдельно рассказывать зрителям. Поэтому в части драматургии фокус на человеческих страстях, тайных желаниях и фантазиях, абьюзивности и харрасменте. Аллегорическую часть социальных отношений мы показываем через хореографию.
— Какие работы вы могли бы назвать самыми вдохновляющими на вашем творческом пути?
— Один из наиболее выдающихся собственных проектов для меня – это спектакль по пьесе «Урок фортепиано» американского драматурга Огаста Уилсона. Пьеса посвящена семейной реликвии – старому фортепиано и тому, как по-разному к ней относятся члены семьи. Кому-то кажется, что инструмент можно было бы выбросить, другому кажется, что его можно сохранить и передавать следующим поколениям. Очень важный текст о сложностях в семейных отношениях. Не даром эта пьеса с успехом шла и на Бродвее. Еще одна важный для меня спектакль – «Чемодан». Это моя собственная инсценировка южноафриканского рассказа. Сюжет прост: человек находит чемодан, и то, что он обнаруживает в нем, полностью меняет его жизнь. С «Чемоданом» мы были в Канаде, Швеции и недавно вернулись из турне по 12 городам Великобритании.
